Прощание с Березой

Середина сентября, суббота.

— Сегодня приедут хлопцы на рыбалку. Небось Саша потянет их в Горелое. Пойду и я с ними, когда еще туда выберусь? А если не пройду весь маршрут, передохну и вернусь с полдороги, — думал Константинович, поднявшись затемно и разыскивая спиннинг в кладовке.

Спиннинг у него был знатный, сделанный собственными руками из закаленной стальной рессоры, с лакированной ясеневой ручкой, оснащенный «Невской» катушкой. Леска на катушке была диаметром 0,8 миллиметра, что позволяло выручить блесну из самых мертвых зацепов – крючки разгибались и ломались, но леска не рвалась. Разобрав катушку, он смазал оську веретенным маслом, отрегулировал люфт центральным винтом и полез в шуфлядки искать блесны. Он их делал сам из меди, латуни и нержавейки, вкладывая душу и труд в каждую из них: выгибал желоб по шаблону, загибал концы для придания игры, полировал пастой «Гоя». Весили они от тридцати до пятидесяти граммов каждая, зато летели при забросе жестким стальным спиннингом далеко и при проводке против течения их не выносило на поверхность. В прежние годы, когда щуки в Березине было много, ловилось на них отменно и старик ими очень дорожил.

Под окном заурчал мотор подъехавшей машины, из которой вышли трое рыбаков – Саша, Юра и Толя.

— Хлопцы, я сегодня с вами пойду. Может перекусите слегка и по рюмке с дороги? – спросил старый рыбак поздоровавшись.

— Константинович, перекусим на берегу, не будем терять утреннее клевое время. А то, что решили с нами пойти, просто супер! – ответил Саша удивившись. Ведь старику уже под восемьдесят.

— Небось, в Горелое пойдете?

— До Горелого может и не дойдем, но Старую Реку обловить хотим. Светает, надо поторапливаться.

Не теряя времени, все четверо сели в машину и через три минуты были уже у моста через Западную Березину в Малой Чапуни.

— У нас двенадцать часов светлого времени в запасе. Предлагаю, пока не рассвело, пройти до Канавы напрямую через Лисы, бросить кладку через нее, переправиться и начать ловить от Крыжа вверх по течению, с обловом стариц.

С этим предложением Саши все согласились и спустя полтора часа они уже стояли под Крыжем, на высоком берегу Западной Березины, собирая спиннинги и снаряжая их блеснами.

— Когда-то я здесь утопленника достал, — и события далекого прошлого восстановились в памяти старика в мельчайших подробностях, но вслух он ничего не сказал, задумчиво глядя на воду.

Рыбаки разошлись по берегу, спустились с обрыва к воде и стали хлестать реку снастями. Вскоре один их них подвел к берегу первую килограммовку.

— Чего не бросаете, Константинович? Поклевывает, — вывел старого рыбака из задумчивости вопрос, на что он ответил. – Вы, хлопцы, ловите. Не обращайте на меня внимания.

Обловив участок реки, вся команда двинулась через вековой лиственный лес к Лискову озеру.

— Лисково… Сколько раз ты меня выручало, не давало с голоду опухнуть, — вспомнил старик, как в морозные военные зимы бегал сюда подростком по глубокому снегу трясти верши, которые стояли всю зиму на выходе старицы в реку. Рыбы набивалось иногда столько, что один не мог вытащить вершу из воды, приходилось звать на помощь друга. Кормился сам и родню рыбой обеспечивал, да не только рыбой. Ставил проволочные петли на звериных тропках и часто удачно. Как-то Костя подсчитал, что за зиму поймал в петли двенадцать косуль, не считая зайцев и других зверей. Голодать не пришлось.

Бригада рыболовов растянулась по берегам обширной старицы, не нарушая мыслей старика, а он медленно пошел по ее берегу, держа спиннинг под мышкой, так и не забросив его ни разу.

— Вот Старый Пычин. Почему так назвали неизвестно кем, когда и для чего выкопанный ров, соединяющийся со старицей?  Вопрос, который я для себя так и не уяснил за семьдесят лет и вряд ли уже уясню. Спросить-то уже не у кого, — думал старик, переходя через канал.

— Что-то дед совсем загрустил и рыбу не ловит, — сказал Саша друзьям. – Давайте присядем, позавтракаем, поднимем настроение. Константинович, привал!

Развели костерок, нарезали пятерней толстые куски сала, насадили на рожны и стали поджаривать до золотистого окраса, собирая капли растопленного жира на ломти хлеба. Выпили по глотку коньяку из металлической фляжки, запили все это газированной «Даридой» и снова в путь.

— Не устали, Константинович? – спросил кто-то из парней.

— Все нормально, пойду до конца, — ответил старый рыбак.

Вышли на Шестак, — широкий поворот Березины.

— Тут-то я заброшу, — оживился Константинович. – А вдруг повторится удача, как однажды на Покров. Поймал тогда две трехкилограммовые щуки, не сходя с этого места, чем очень удивил двух, хорошо экипированных приезжих рыбаков, впустую проходивших по берегам пол дня.

Сделав несколько забросов, он понял, что дежавю не будет и опять ушел в свои мысли.

— Как много в моей жизни связано с рекой Березой. Помню, как совсем маленький, ловил на удочку окуней возле Камня. Пришел цыган из табора, сел рядом и мы стали с ним соревноваться, кто больше наловит. И я выиграл! А каких громадных, под два килограмма, золотых карасей, круглых как блин, вытаскивали бреднем, по местному бродами, из глубоких ям на заливных лугах. Ловились в Березине в послевоенные годы бреднем и огромные сомы, которым в пасть ведро влезало, а щук поймал разными способами, в том числе и спиннингом не меньше тысячи. Особое предпочтение этой рыбе отдавал Делятичский еврей, который на плоскодонке с ящиком со льдом курсировал по реке, выменивая рыбу у рыбаков на табак, крючки, снасти и другие нужные вещи.

Время близилось к обеду. Каждый из рыбаков уже обрыбился, кто-то   несколько поймал. Один Константинович ходил пустой.

— Может, вам дать виброхвост на тяжелой головке? Попробуете вместо блесны, — предложил Юра.

— Поздно мне переучиваться, я уж как-нибудь по старинке, блесной половлю, — ответил рыбак.

Так потихоньку и дошли до Рыбного норта – так они между собой называли излучину Березины, рядом со Старой Рекой. Было в девяностые годы несколько лет подряд, когда с плеса, бросая в корчи в глубине под крутой противоположный берег, налавливали много крупных щук, как будто у них там было партсобрание. Берега норта сильно изменились с тех пор, как Константинович был здесь последний раз, добавилось упавших в воду деревьев, а вот поклевок наоборот, практически не стало, сколько ни бросали.

— Вот и Старая Река, конец маршрута. Я смог, дошел до конца, но наверное в последний раз. Чтож, до конца своих дней запомню эти места такими, как видел их сегодня. Спасибо за все, Береза, — с грустью подумал старик.

Сделав привал на полчаса на высоком берегу Березины у Старой Реки, рыболовы тронулись в обратный путь.